Введение во храм Пресвятой Богородицы и подвиг веры Ее родителей

    

Дети – цветы жизни. Они радуют родителей и в то же
время испытывают и обучают их. Испытывают на прочность
любви и обучают смирению.

Дети – первый признак брака. Не
главный, но всё же первый. Когда по улице идут парень с
девушкой, о них можно подумать всё что угодно. Если между
ними топает еще и карапуз, то факт семьи уже можно
констатировать с уверенностью.

Когда видишь детей, оставшихся без родителей (неважно, по
какой причине), то всегда воспринимаешь это как искажение
нормальности, грех человечества. И когда видишь родителей
без детей, это также воспринимается как извращение:
«Вы что, только для себя живете?» Может, так
когда-то смотрел в храме первосвященник на Иоакима и Анну?
Ошибочное восприятие характерно для падшей человеческой
природы.

В 25 лет ребенку рад почти каждый родитель. В 45 –
не каждый уже и обрадуется.

Наверное, от возраста супругов все-таки зависит, насколько
муж и жена радуются известию, что у них в семье будет
прибавление. В 25 лет ребенку рад почти каждый родитель. В
35 – всё еще рад. В 45 – не каждый уже и
обрадуется. Но не надо сразу думать, что если человек не
обрадовался ребеночку в 45 лет – значит, он плохой.
Нет, конечно же. Просто в наше время, чтобы поднять
ребенка на самостоятельные ноги, нужно потратить лет 20. В
лучшем случае. Это вам не какой-нибудь XV век, когда в 13
лет девочек уже отдавали замуж, а женились в 16. Поэтому
многие родители с недоверием смотрят на повторное
отцовство лет в 40–45. Это ж надо до 60–65 лет
ребенка подымать! Я встречал таких людей и вполне их
понимаю. Особенно в стране, где средняя продолжительность
жизни не дотягивает до 70 лет.

Поэтому
я отчетливо осознаю: чем старше люди, которые
отважились в очередной (или первый) раз завести
ребенка, тем больше они уповают на Бога и меньше
– на свои немощные человеческие силы.

Как священнику, мне приходится сталкиваться с бездетными
людьми, которые спрашивают у меня совета, но главное
– ищут Божией помощи в деторождении и усердно
молятся о даровании дитяти. Недавно я задумался, сколько
бы молился об этом я. До 30 лет, скорее всего, молился бы
точно. До 35 – да. До 40 – может быть. Дальше
– не знаю, не знаю. После 45 лет я наверняка бы
смирился с отсутствием родных детей.

Я взвешиваю всё это, и меня поражает всё больше жизнь
святых
Иоакима и Анны. Иоаким и Анна – это не просто
глубоко уповающие на Бога люди. Это какие-то исполины
благочестия. Они молились о даровании дитяти не только
после 45 лет, но и в 50, и в 55, и в 60,
и в 65… Предание говорит, что Преблагословенная
Дева Мария родилась у Анны, когда престарелым родителям
было около 70 лет… Какую же надо иметь ВЕРУ, чтобы
молиться о рождении ребенка в 70 лет? Какую, я спрашиваю
вас, нужно иметь ВЕРУ даже не для того, чтобы
получить просимое, а хотя бы чтобы дерзнуть в
молитве произнести это? Для меня
это то же самое, что молиться: «Дай мне способность
летать».

Какую же надо иметь ВЕРУ, чтобы молиться о рождении
ребенка в 70 лет?

Для меня это то же самое, что молиться: «Дай мне
способность летать»

Вы когда-нибудь боялись произнести слова молитвы? Из-за
того, что чувствовали: Господь может исполнить ваше
прошение? Если да, то вы меня поймете. Иоаким и Анна
надеялись на исполнение своих молитв о
рождении ребенка и в 70 лет. Что нужно думать о Боге, о
себе и о грядущем родиться ребенке, чтобы молиться о
разрешении неплодства в 70 лет? Во что нужно вменять свои
силы, чтобы отважиться на это? Я пишу эти строки – и
ужасаюсь. И хочу, чтобы и вы ужаснулись. Ужаснулись нашей
с вами вере и вере этих родителей, которых Церковь
вспоминает каждый день на утреннем богослужении. Когда
Сарра невольно узнала о своей возможности забеременеть в
старости, она просто рассмеялась (см.: Быт. 18: 12)
– потому что не верила, что может 90-летняя утроба
родить. Святая Анна не усомнилась молиться о чуде и горько
плакала, что Бог не исполнял ее прошение… Воистину
– познай разницу между Ветхим Заветом и Новым,
который начинается даже не с Иоанна
Предтечи, а с родителей Пресвятой Девы.

Думали ли Иоаким и Анна о том, что некому будет
позаботиться о ребенке, если внезапная смерть заберет их
обоих? Думала ли Анна о том, что недостанет у нее сил
выносить и родить дитя, а потом растить маленького
человечка? Отгоняли они от себя эти мысли молитвой
«Господь – свет мой и спасение мое: кого мне
бояться?» (Пс. 26: 1)? Или такие помыслы под
действием благодати Божией вообще не посещали их? Кто
может знать сие! Склоним благоговейно головы в трепете
перед священной двоицей богоотцов.

Долго я недоумевал, почему так мало Пресвятая Дева пробыла
в лоне семьи. Почему только три года наслаждалась святая
Анна своим материнством? Ответ пришел через известное
пророчество: «Слыши, дщерь, и смотри, и приклони ухо
твое, и забудь народ твой и дом отца твоего. И возжелает
Царь красоты твоей; ибо Он Господь твой, и ты поклонись
Ему» (Пс. 44: 11–12).

Что всю жизнь греет наше сердце, а в трудные минуты дает
нам силы? Конечно, воспоминания нашего детства. Каким бы
оно ни было, ты возвращаешься туда, где вырос, – и
как будто напитываешься жизненной энергией. Я думаю, что
ничего мистического здесь нет, есть скорее некие
психические моменты. Отними у человека детство – и
он станет намного злее и жестче. Измени детство – и
изменится всё остальное.

Только с этой точки зрения понятно, почему Пресвятой Деве
нужно было забыть «дом отца своего». Чтобы
храм Божий стал для нее настоящим Домом Отца, чтобы к
таким детским воспоминаниям: молитвы и
богослужения – возвращалось Ее сердце снова и снова,
в них отогревалось и черпало силы. (С этой точки зрения
понятно, почему и проповедник покаяния – святой
Иоанн Предтеча – рос сиротой в пустыне.) Только
такая чистота могла быть залогом того, что
«возжелает Царь красоты» Ее.

Поэтому такое внимание уделяет Церковь вроде бы частному
событию из жизни Богородицы. Введение во храм – это
не столько зачисление в девичий пансион при храме, сколько
всыновление в доме Божием. Это тот момент всемирной
истории, когда всё человечество в лице Иоакима и Анны
отдает Богу лучшее, что у него есть, –
Преблагословенную Дочь Адама и Евы. Отдает с тем, чтобы
через Нее совершилось спасение тех самых Адама и Евы и
всех, кто от них. Здесь человечество поднялось до самой
верхней точки, до которой могло подняться без Христа,
– и дальше уже нужно было снисхождение Господне,
чтобы освятить всех и спасти.

Помолимся убо, братие, почтим молитвенно сегодня и Деву, и
родителей Ее. Отдадим сегодня и мы лучшее, что у нас есть,
Богу: наши молитвы и воздыхания, освященные постом.
Отдадим самые светлые и возвышенные стремления нашей души,
и Господь в ответ, как водится, придет и вселится в нас, и
очистит нас от всякой скверны. Аминь.